«Расскажи мне, мама, о любви…»
Статья «Расскажи мне, мама, о любви…» из журнала для родителей «Семья и школа», 1977 год.
Автор А. Корякина рассуждает на тему полового воспитания и просвещения в семье, о том, как важны беседы родителей и взрослеющих подростков на эту тему. Пожалуй, статью можно назвать уроком полового воспитания и просвещения для родителей, ведь в ней разъясняются ошибки, приводятся примеры из жизни, даются выводы и советы. Несмотря на то, что выпуску журнала уже более 30 лет, информация по половому просвещению, данная в нем, остра и актуальна.
«Идут годы, порастает в семье дочь. И вот родители начинают замечать: все чаще она задерживается у зеркала, примеряет к школьной форме новый необычный воротничок, иначе причесывает волосы. А читая книги, все больше задерживается на страницах, рассказывающих о любви. И однажды, в минуту особой душевной близости к матери, просит ее: Мама, расскажи мне о своей первой любви…» Если в семье готовы к этому, разговор складывается просто и искренне.
К сожалению, нередко бывает иначе. Увидев дочь перед зеркалом, мама грубо замечает ей: «Хватит любоваться собой – садись за уроки!» А встретив ее с одноклассником, прикажет: «Рано тебе еще с мальчиками бегать! Чтобы больше не видела никогда!» Однажды в редакцию нашей областной газеты «Челябинский рабочий» пришло такое письмо:
«Дорогая редакция! Недавно мой дневник случайно попал в руки мамы. В дневнике я писала о своей дружбе с парнем. Об этом я с матерью говорить не решалась. Она бы и слушать не стала. Запретила бы даже думать о этом. Она, конечно, прочитала все подряд, хотя на каждом шагу нас учат, что читать чужие письма и дневники непорядочно. Но она не постеснялась своего поступка. Наоборот, мне пришлось выслушать в свой адрес много грубых упреков, Наташа К.»
Мы показали письмо девятиклассникам одной из челябинских школ. Сначала никто не решался взять слово, а потом заговорили все разом. «С родителями невозможно разговаривать на эту тему!» — «Сначала я пыталась, и даже не раз, но у мамы на все один ответ: «Нельзя!». Нельзя дружить, встречаться, даже вместе заниматься!» — «И у мен дома так». – «И у меня». И посыпались вопросы: как поступать, кто прав, где выход?
Подросткам хочется, чтобы кто-то из взрослых их выслушал и постарался понять. Казалось, именно родителям здесь, как говорится, и книги в руки. Однако отцы предпочитают вообще не вмешиваться, а большинство матерей выбирают формы категорического запрета: «Никакой любви. Рано об этом думать!» Им кажется: таким способом пугающая проблема решена. Но это иллюзия. Проблема еще больше обостряется, принимает опасное направление. Ведь дочь остается без добрых советов близкого взрослого человека и вынуждена довольствоваться случайными разговорами со сверстницами. А чаще всего подросток остается один на один со всеми своим проблемами, переживаниями, ожиданием любви, неясными, неосознанными грезами. Мучают вопросы, на взгляд взрослого, наивные, полудетские. Можно ли девушке первой признаться в любви? Можно ли позволить поцеловать себя? И после какой по счету встречи? Что такое искренность в любви? Наивность многих вопросов так понятна – ведь их задает юный человек, впервые вступивший в сложнейший мир тонких человеческих отношений. Мир, действительно, сложный – как в нем жить, чем руководствоваться, как поступать? «Он говорит, что в любви все дозволено, что нет ничего запретного. Что делать? Непрестанно думаю – на уроках, дома, над тетрадями: могу ли я решиться на такой шаг? Не будет ли это ошибкой? А вдруг испорчу всю жизнь?..»
Видите, у какой опасной черты эта девушка. Кто ей поможет – мать? А если мать только выругает, обидит, запретит, станет сделать? Неминуем конфликт с родителями, как и у Наташи. Одна десятиклассница рассказала с болью о себе: «Два месяца назад у меня была мама. Сейчас ее нет. Я поссорилась с нею навсегда». Что же случилось? Узнав, что дочь, несмотря на запреты, продолжает встречаться с юношей, бывает с ним в кино, мать потребовала, чтобы она немедленно ушла из дома. Хорошо еще, что в том же городе живет тетя, которая устроила девушку у себя.
Между тем во всех этих случаях безусловно можно было бы обойтись без острого конфликта, прояви старшие элементарный такт и уважение к взрослеющим детям, готовность помочь им разумным добрым советом. Однако слепой страх перед такими естественными в юности каждого ситуациями часто столь велик, что родители не считаются ни с возрастом детей, ни с обстоятельствами, ни с приличием, ни с тем, что теряют свой авторитет в лице детей. «Приехала я как-то в отпуск в родное село. Зашел ко мне одноклассник. Мы долго разговаривали, выясняли, где живут, учатся, работают наши бывшие однокашники, как сложились их судьбы. Потом я пошла проводить товарища за калитку. И вдруг услышала от своей матери такие слова, такие ругательства в мой адрес! А ведь мне уже было тогда 24 года! Старалась поговорить с мамой: рассеять ее подозрения – все напрасно. Потом я избегала встречаться с этим человеком, слышавшим ругательства матери. А теперь мать ведет себя так же по отношению к моей сестренке, которая заканчивает десятый класс. Никакие мои доводы, никакие уговоры не помогают. А девочка и учится хорошо, и строга в поведении. Свои поступки мать объясняет так: «Не хочу, чтобы с вами случилось плохое». И не может никак понять, какой след у нас в душе оставляют ее слова, какие разрушения они приносят…»
Почему родители так боятся разговоров с детьми о любви? Дело, конечно, не только в страхе перед тем, «что может случиться». Надо еще и уметь говорить на эту тему. И говорить так, чтобы слово твое не было фальшивым, пустым и неискренним, чтобы оно дошло до ума и сердца детей. Надо не восстановить их против себя бестактностью, грубостью. Тут все непросто. Одна женщина рассказала мне, как желая подготовить свою четырнадцатилетнюю дочь к общению с юношами и предупредить ее от ошибок, долго готовилась к этим разговорам, обдумывала, как их вести, читала соответствующую педагогическую литературу.
А кончилось все ссорой с дочерью, резким охлаждением отношений между ними. Однажды, когда мать вновь пыталась начать разговор на эту тему, дочь резко оборвала ее: «Мама, прекрати! Мне не надо больше твоих советов, твоих предупреждений! Весь мир после разговоров с тобой выглядит грязным, гнусным!»
В чем ошиблась мать? Заметив первое робкое чувство у своей дочери, мать, вместо того чтобы обратить внимание девочки прежде всего на духовно-нравственную сторону любви, стала рассказывать о ее физиологической стороне – о возможной беременности, аборте и его последствиях… Естественно, такое грубое вторжение физиологии в мир романтических грез не могло вызвать иной реакции у девушки.
Подготовить взрослеющих детей к встрече с любовью – сложная педагогическая проблема и, как никакая иная, она требует большого такта, осторожности, чтобы не оскорбить и не огрубить юных чувства. Мне хочется рассказать, как складывались отношения Светланы А. с ее матерью – работницей одного из совхозов нашей области. Их давно связывали доверие и откровенность. Еще с первых школьных лет девочка привыкла рассказывать о своих друзьях, о школьных событиях, мыть всегда была в курсе ее дел, планов, радостей, огорчений.
А в последние годы мать стала особенно внимательной к дочери. Заметила, что девочка увлекается школьными вечерами. Как-то заговорила о мальчиках и сразу смолкла. Однажды, собираясь в клуб, тайком подкрасила ресницы. Мать угадывала, что Светлане хочется откровенно поговорить, и не просто о школьных делах, как прежде. И мать решила пойти ей навстречу. Однажды, когда отец уехал в командировку, а младшая дочь ночевала у бабушки, мать рассказала Светлане о своей юности, о первой своей любви, ее волнениях и тревогах. Девушка слушала, затаив дыхание. Был поздний вечер, только мягкий лунный свет падал в окно. Мать спросила, просто и естественно продолжая разговор:
— А тебе, Света, кто-нибудь нравится из мальчиков?
Светлана долго молчала.
— Да, — наконец сказала она.
— Почему же ты никогда не расскажешь об этом? Стесняешься? А маме можно рассказать, я все пойму. Если можешь, расскажи об этом мальчике. А если хочешь – назови его имя.
Дочь молчала. Мать понимала, что признаться ей нелегко/ Но девочка не хотела порвать ниточку откровения и предложила:
— А ты, мама, отгадай!
Мать-то давно знала, кто этот юноша. Но чтобы не смущать дочь, решила подыграть: стала называть имена разных ее друзей по школе. И, наконец, — имя того юноши. Дочь, потупившись, кивнула.
— Хороший, по-моему, парень, — сказала мать, — честный и смелый. Это все в нашем поселке знают…
С того вечера дочь и мать стали еще ближе друг к другу. Светлана не боялась с любым вопросом обратиться к матери, и та чутко, осторожно помогал дочери советами – как держаться, как вести себя в той или иной ситуации. Говорила с дочерью об особой ответственности девушки, женщины в любви и браке. Помогали тут и хорошие примеры из жизни счастливых семей их односельчан. Светлана училась, взрослела, обретала женскую мудрость. И сама с удивлением вспоминала ту строптивую и наивную девочку, какой она была еще недавно. Теперь мать уже спокойно, с не изменяющим ей тактом могла говорить с дочерью о вещах, которые во многих семьях так и остаются запретными.
Светлана прислала в редакцию взволнованное письмо. «Еще полтора года назад я очень была не разумна. Воображая себя взрослой и считая, что теперь мне многое дозволено, я делала немало ошибок. Но мама меня постоянно оберегала: Она ласково и настойчиво говорила: «Не стоит тебе идти сегодня так поздно в кино», «Не крась ресницы – они у тебя и так хороши». Тогда я с мамой не соглашалась. Даже грубила ей иногда. Но теперь, многое поняв, увидев ошибки некоторых своих сверстниц, хочу сказать лишь большое спасибо моей дорогой и любимой мамочке. Спасибо, что она сумела быть мне другом в мой самый трудный год. Спасибо, что она защитила меня от меня самой. А это было нелегко».
Может, у Светланиной мамы получилось все так хорошо потому, что она хорошо помнила себя в юные годы, свои мысли и чувства, смятение и нетерпение сердца. И ей легко было в каждой ситуации представить состояние и чувства своей взрослеющей дочери, знать, что и как ей посоветовать. Если это так, то, наверное, стоит подсказать и другим родителям: почаще вспоминайте себя в 16-18 лет.
Вы, конечно, обратили внимание, что разговор об ошибках чувства и об опасных последствиях, мать, руководствуясь внутренним нравственным чутьем, отложила на последнюю очередь. Этот ее верный ход помог ей избежать серьезных осложнений. 
Известный психолог А. Петровский в одном из своих выступлений отмечал распространенную педагогическую ошибку – отождествление полового воспитания и полового просвещения. Половое воспитание начинается с детства, с формирования нравственного облика подрастающего человека, с установления правильных взаимоотношений между мальчиками и девочками. Половое же просвещение имеет своей задачей информировать молодых людей, уже воспитанных соответствующим образом, об особенностях (физиологических и психологических) половой жизни. Начинать такое просвещение нужно, когда молодой человек уже вышел из подросткового возраста, то есть после пятнадцати лет. Важно, чтобы к этому времени у каждого юноши и девушки был достаточный опыт духовного общения: товарищеского, дружеского, семейного.
Иногда, правда, именно из-за боязни преждевременного полового просвещения старшие отказываются вообще от любых разговоров на «опасную тему», оставляя подростков беспомощными в сложной сфере интимных человеческих отношений. Но чем бы ни объяснялось это замалчивание, запреты, запугивания, угрозы, все это чревато неприятностями.»
А. Корякина
Вам понравилось? Нажмите кнопочку:
